Форум » Ах, Неаполь, жемчужина у моря... » Скрывать что-либо от друзей опасно, но еще опасней ничего от них не скрывать » Ответить
Скрывать что-либо от друзей опасно, но еще опасней ничего от них не скрывать
Раниеро ди Фиори: 8 июня 1744 года, около половины седьмого. Дворец Мочениго
Ответов - 27, стр:
1 2 All
Раниеро ди Фиори: Ди Фиори поднял на венецианца до крайности заинтересованный взгляд. Синьор Скалатти очень точно обрисовал ситуацию, - в таком положении Раниеро готов был согласиться на многое. Он изначально не рассчитывал обнаружить в Витторио безнадежно бескорыстного человека и сейчас почти радовался тому, что не ошибся в расчетах. С бессребрениками трудно иметь дело. Невозможно угадать, что им придет в голову в следующий момент. - Я был в маске и этот порез – единственное, что может меня выдать, - ди Фиори осторожно пожал плечами, стараясь не тревожить рану. – Поэтому я слушаю вас очень внимательно… О каком условии вы говорите?
Витторио Скалатти: Вербовка – дело сложное, как ходьба по узким мосткам над пропастью. Скалатти не был уверен, что момент подходящий. Но забросить наживку стоило, чтобы потом на пойманного карася можно было поймать рыбу покрупнее. - Оно не потребует от вас ни значительных усилий, ни сделок с совестью, - успокаивающе заметил венецианец, подходя к Раниеро, - это всего лишь просьба делиться со мной всеми находками, какие всплывут по ходу этого запутанного дела, и пожелание… вы ведь близко знакомы с Винченцо дель Боско, не так ли? Именно маркиз произнес ту обличительную речь в присутствии короля, и именно он озвучил, пусть иносказательно, факт ограбления современной Камиллы не менее современным Мецием в маске и с пистолетами? У вашего приятеля богатое воображение.
Раниеро ди Фиори: Раниеро не на шутку задумался. Он искренне считал Винченцо другом, причем близким другом, невзирая на существенные разногласия с его родственниками, и не хотел, чтобы это имя оказалось каким-то образом связано с проавстрийским заговором. Старший дель Боско, будучи самым здравомыслящим представителем фамилии, просто не мог участвовать в таком сомнительном деле. Кто угодно, только не он. - Не вы ли пеняли мне за нездоровую страсть к представителям этой фамилии? – с некоторой иронией поинтересовался ди Фиори, заставляя себя оставить в покое чашку и не крутить ее в руке. – Да, мы знакомы с маркизом… Припомнив некоторые сплетни, ходившие в свете о приятеле, Раниеро на всякий случай добавил: - Не слишком коротко. У него действительно богатое воображение, и, надо отдать ему должное, он умеет делать верные выводы.
Витторио Скалатти: - Я бы с удовольствием оставил эту фамилию в покое. Но пару часов назад синьор дель Боско нашел меня сам, – Скалатти усмехнулся, задумчиво вертя в руках серебряную вилочку для фруктов, - вам, похоже, неизвестно, что маркиз сумел получить предмет наших с вами грез в единоличное пользование, но ненадолго? Девушка благополучно испарилась из постели героя рано утром, и явно против его воли, и он отправился искать ее где угодно. Витторио вернулся в кресло, и пристально уставился в глаза туринца: - Это не помешает подготовленному вами спектаклю, Раниеро. Но вам стоит знать, что ваш приятель озадачен исчезновением музыкантши чуть более чем это прилично в его положении, что меня, признаюсь, несколько удивило. Безусловно, он будет возмущен тем, что я скрыл от него факт нашей размолвки по столь животрепещущему поводу, - венецианец иронически хмыкнул, прищурился, разглядывая прихотливый цветочный узор на майенском фарфоре, и тряхнул головой, - вам придется быть с ним особенно убедительным, чтобы он не заподозрил вас в ее похищении. Опустим это, речь о другом. Что касается верных выводов – я не сомневаюсь в них, поскольку могу, хотя и поверхностно, судить о способностях синьора Винченцо. Меня больше занимает вопрос – откуда он узнал об ограблении, друг мой?
Раниеро ди Фиори: - Я… Не знаю, - признал ди Фиори. – Мог услышать о нем от кого-нибудь из знакомых… Не от меня, понятное дело. Но если княгиня рассказала об этом кому-нибудь из подруг, сплетня полетела по Неаполю, как на крыльях. Я не вижу в этом ничего чересчур удивительного. Вот значит как. Мария Мезарди исчезла из особняка Винченцо на рассвете. Днем юный мерзавец продал скрипку и сообщил о том, что квартет превращается в трио. Молодая женщина окончательно сменила род занятий?.. Но ведь не обязательно отказываться от музыки для того, чтобы стать куртизанкой. Например, в «Доме масок» девушки умеют играть на самых разных инструментах… - Не слишком удивительно и то, что старший дель Боско принял историю о грабителе близко к сердцу. Он честный человек, - губы ди Фиори едва заметно дрогнули, обозначая улыбку. – Подозрительно это будет выглядеть только в том случае, если княгиня рассказала о своем несчастье только ему и никому другому. Но как это проверить?
Витторио Скалатти: - Как проверить? – Скалатти беспокойно забарабанил пальцами по столешнице, - это сложно. Орсина не слишком общительна, тем паче, драгоценности, которых она лишилась - слишком опасный груз, и далеко не тот, о котором станешь рассказывать кому угодно. Странный в своей простоте вывод. Ей выгоднее помалкивать. Но я попробую убедить мою добрую знакомую сойтись с княгиней поближе, и разузнать подробности. Венецианец улыбнулся, вспомнив о «доброй знакомой». Вряд ли Франческа загорится от восторга, получив еще одно письмо от неизвестного доброжелателя, но… цель оправдывает средства. Витторио всерьез задумался о возможности личной встречи с синьорой Мандзони. Впрочем, эти размышления можно оставить на потом. Сейчас же есть дела поважнее. - Ваши сомнения относительно осведомленности старшего дель Боско вы можете разрешить при встрече с ним, - напомнил дипломат, поднимая глаза, - нам остается договориться о подробностях нашего столкновения, Раниеро, дабы не заставить усомниться в нашей искренности всех заинтересованных лиц.
Раниеро ди Фиори: - Помните пари? Предположим, вчера во время приема я заметил исчезновение скрипачки и обвинил вас в том, что вы ее от нас прячете, то есть в нечестной игре. Поскольку мы оба к тому времени были несколько пьяны, я бросил вам вызов, вы его приняли и мы решили обойтись без секундантов. Дело завершилось утром на Караччьоло. Ди Фиори поднялся из кресла. - Предположим также, что окончательное примирение только что состоялось, - глаза туринца опять смеялись. Живая натура Раниеро не терпела длительного уныния, и периоды меланхолии сменялись такой бурной жаждой деятельности, которая могла привести в замешательство непривычного человека. - А теперь, когда мы пришли к соглашению, дорогой синьор Витторио, я, с вашего позволения, откланяюсь. Дела не ждут… Эпизод завершен
полная версия страницы